Иван Михайлович, принявший тверское княжение после смерти своего отца Михаила Александровича, должен был приложить все силы для сохранения единства и независимости княжества. На великокняжеский стол Иван и не думал посягать. Новый князь сразу же отправил послов к ордынскому хану Тимур-Кутлую с просьбой утвердить за собой право на тверское княжение.
Прибыв в Орду, послы Фёдор Гурлень и Константин узнали, что Тимур-Кутлуй умер, а вместо него правит Шадибек. Этот хан, приняв от послов дары, отдал Ивану Михайловичу ярлык на великое княжение тверское. Безусловно, ханское благоволение придало уверенности тверскому князю. Он стал теснить своих родственников-князей, властвовавших в других уделах княжества.
Дошло до того, что Василий Михайлович Кашинский пожаловался на родного брата матери Евдокии Константиновне. Та, надеясь усовестить Ивана (мол, не по заветам отца поступаешь), отправила к нему своих бояр. То же сделали и её сыновья Фёдор и Василий, равно как внук княгини Иван. Но действия это не возымело. Иван Михайлович, наоборот, стал больше теснить Василия, отнял у него Иерусалимскую слободку Сретенского монастыря в самом Кашине и передал Ивану Борисовичу. Василий Михайлович толком ничего не смог предпринять.
Положение Ивана было довольно прочным: он поддерживал дружественные отношения с Москвой и Литвой, скреплённые к тому же родственными узами (тверской князь был мужем сестры Витовта, а московский князь Василий Дмитриевич был женат на дочери этого литовского правителя). Василий Михайлович обратился за судом к владыке Арсению, но и эта попытка найти справедливость успехом не увенчалась. Кашинский князь вернулся в свой удел несолоно хлебавши.
Открытое столкновение произошло в 1403 г. Иван Михайлович послал на Кашин своего сына Александра, тот взял город, а Василий, как это неоднократно делали его предки, бежал в Москву. И, надо сказать, не зря. В том же году московский князь помирил враждовавших тверских князей, и Василий, признав старшинство Ивана, получил свой удел обратно. Как это часто бывало в междукняжеских отношениях, мир вышел непрочным.
В 1405 г. Василий зачем-то приехал в Тверь и был схвачен вместе со своими боярами, но вскоре отпущен «с любовию». Однако и на сей раз «любовь» была недолгой. Уже через три месяца Василий опять убежал в Москву, а Иван поставил в Кашине своих наместников, изрядно пограбив местных жителей. Не найдя поддержки у московского князя и на сей раз, Василий, видимо, решил, что ему лучше помириться со старшим братом. Князья целовали крест на том, чтобы быть «в мире и любви». Василию вернули Кашин, и целых шесть лет эти князья не враждовали.
Иван Михайлович тем временем «переключился» на Юрия Всеволодовича Холмского. Зная, как притесняли Василия, Юрий, не дожидаясь прямых нападок Ивана, тоже нашел прибежище в Москве. Иван Михайлович по каким-то соображениям желал примириться с Юрием, уговаривал его вернуться: «не отлучайся, брате, дому св. Спаса и своего отечества». Тверской князь призывал не слушать злых людей и ссылался на суд тверского епископа Арсения, который сам же при разногласиях с Василием и отвергал. Но тщетно — Юрий Всеволодович оставался в Москве.
Между тем вскоре, в 1406 г., началась война между Москвой и Литвой. Оказавшейся «между двух огней» Твери и её князю пришлось проявлять тонкое искусство дипломатии. Витовт в ту пору ополчился на Смоленск. Тамошний князь Юрий Святославич просил помощи у Василия Московского. Тот, находясь в союзе с Витовтом, в свою очередь испросил совета у тверского князя. Иван Михайлович не высказался ни за ни против, и Василий Дмитриевич не решился помогать Юрию Святославичу. Витовт взял Смоленск и нацелился на Псков с Новгородом.
Тут уж Василий Дмитриевич сложил крестное целование к Витовту. Иван Михайлович, зная, что в Москве находятся его недоброжелатели Василий Михайлович Кашинский и Юрий Всеволодович Холмский, примкнул к великому князю, тем более что в 1405 г. умерла жена тверского князя, сестра Витовта. Таким образом, формально Ивана с Литвой уже ничего не связывало.
Между тем Василий Дмитриевич призвал на помощь татар и выступил против Витовта. По просьбе московского князя Иван Михайлович выслал ему на подмогу своих братьев Василия Кашинского и Фёдора Микулинского, а также сына Ивана Ивановича и князя Ивана Еремеевича Дорогобужского. Объединённое войско встретило Витовта на реке Плаве. Противники простояли друг против друга несколько дней, но в бой так и не вступили. Было заключено перемирие, ставшее причиной раздора между Василием Дмитриевичем и тверскими князьями.
Дело в том, что раньше тверской князь считался (или, по крайней мере, считал себя сам) равноправным союзником великого князя. А тут Василий начал переговоры с Витовтом без ведома тверитян. Тверские князья оскорбились и повернули домой, естественно, поведав о случившемся Ивану Михайловичу. И уже в следующем, 1407 г., тверской князь отказал в помощи Василию Московскому, ссылаясь на умаление его достоинства при заключении Плавского перемирия и не преминув напомнить, что прежние тверские князья владели Русью...
Разрывом Твери с Москвой захотел воспользоваться Юрий Всеволодович. По праву старшинства он, как и его брат Иван Всеволодович, умерший бездетным, мог претендовать на тверское княжение. Для этого нужно было получить санкцию Орды. Юрий поехал туда, но в июле 1407 г. к хану отправился и Иван Михайлович. Надо сказать, что сама Орда уже не была в то время столь могущественной, как столетие назад. Там тоже были свои распри.
Хана Шадибека изгнали, и это оказалось на руку Ивану. Он, хотя и задержался в Орде на полгода, всё же получил от нового хана Булат-Султана ярлык «на всю землю Тверскую» и вернулся домой вместе с татарским послом. Однако и Юрий, будучи в Орде, не оставлял попыток заполучить тверское княжение. Обстоятельства ему благоприятствовали: Булат-Султана сменил Едигей, который дал Юрию другого своего посла — Мамаита Дербыша. С ним холмский князь прибыл в Москву, а оттуда Мамаит Дербыш отправился в Тверь.
Посол Юрия Всеволодовича, к слову, торжественно встреченный самим князем и горожанами, объявил: часть Тверского княжества «царь», то есть хан, отдал Юрию. Ивана такой поворот дела не смутил. Тверской князь ответил Дербышу: «Я сам вчера от царя пришел, и царев посол еще у меня, и царев ярлык дан мне, а потому я тебя не послушаю, пока к царю не пошлю разузнать». Затем Иван Михайлович отпустил обоих послов 4C честью», а Юрий Всеволодович снова отправился в Орду, очевидно, искать какой-то своей правды. О его участи с той поры ничего не известно...
В 1407 г. умер удельный князь Дмитрий Дорогобужский. Зимой 1408 г. на одной из его дочерей, Авдотье, женился Иван Михайлович. Возможно, тверской князь получил какую-то часть удела покойного Дмитрия Еремеевича.
В том же году в очень непростой ситуации Иван Михайлович проявил себя как искусный мастер политического лавирования. Осенью 1408 г. Едигей предпринял поход на Москву. Готовясь к долгой осаде, татарский хан остановился перезимовать в Коломенском. Отсюда он отправил посла в Тверь, требуя от Ивана военной помощи. Тверскому князю было велено незамедлительно выступать к Москве «с пушками, тюфяками и самострелами». Понятно, что грозило княжеству в случае неповиновения. Но и против московского князя Иван не хотел выступать.
В итоге Иван Михайлович вместе с татарскими послами и небольшим отрядом все же двинулся к Клину, но затем отправил войско обратно, а вскоре и сам вернулся в Тверь. Правда, в отместку Едигей приказал разорить Клинскую волость. И тем не менее целостность и относительное благополучие княжества были сохранены. Поступок тверского князя, его хитрость и изворотливость превозносились летописцем: «се же створи умен-ски, паче же истински».
На внутриполитической арене Иван Михайлович умел действовать решительно, используя в своих целях старшинство над другими князьями. Выйдя победителем из противостояния с Юрием Холмским (и, возможно, присоединив к своим владениям его удел), Иван Михайлович Тверской принялся теснить Ивана Борисовича. Тот, следуя известным примерам, укрылся в Москве. Вероятно, Иван Борисович был заодно с Василием Михайловичем Кашинским. И если со своим тёзкой Иваном Борисовичем тверской князь впоследствии помирился, то с Василием опять поссорился. В летописи сообщается, что в 1412 г. между князьями вспыхнуло «нелюбие велие».
Тогда же от очередного хана, на сей раз Зелени-Салтана, пришёл «посол лют», позвавший в Орду Ивана Михайловича. Тогда же собирался в стан ордынцев и Василий Московский. Иван же беспокоился о стольном граде княжества. Неугомонный кашинский князь вполне мог «повоевать» Тверь, пока Иван Михайлович будет гостить у хана.
Потому Иван решает нанести упреждающий удар: он попросту велит схватить Василия, его княгиню, бояр и слуг, а в Кашин отправляет своего наместника. Василия Михайловича Иван посылает под стражей в Новый Городок. По дороге кашинский князь умудрился в одиночку сбежать, а затем, скрываясь по лесам, устремился опять же в Москву.
Между тем ещё до того тверитяне наблюдали некоторые явления, воспринятые как зловещий знак. Так, летописец упоминает, что из Кашина в западном направлении пролетел по небу некий огненный змей. А после пленения Василия люди видели серп, торчащий из облака (не месяц ли?).
Из Москвы Василий Михайлович тем же летом отправился в Орду. Туда же проследовали Василий Дмитриевич Московский и Иван Михайлович, которого в Твери пышно проводили духовенство, бояре и простой народ; причём некоторые сопровождали князя по Волге вплоть до Нижнего Новгорода.
В Орде в ту пору совершился очередной переворот. На престол вступил Керимбердей, убивший своего брата Зелени-Салтана. В канун Рождества Христова кашинский князь подошёл к своему удельному городу с отрядом татар, но, несмотря на отсутствие Ивана Михайловича (тот ещё был в Орде), города взять не смог. Уж больно хорошо оборонялся тверской гарнизон во главе с Иваном Борисовичем, успевшим каким-то образом помириться с Иваном Михайловичем. А Василий Михайлович пошёл обратно в Орду и, судя по всему, в Тверском княжестве более не появлялся.
Пока Иван был в Орде, Тверью управлял его сын Александр. Осенью 1412 г. сгорело укрепление Городня (бывший Вертязин), от огня пострадала и знаменитая Рождественская церковь, которая затем была вновь отстроена и расписана тверскими мастерами. В марте 1413 г. Александр велел восстановить укрепление, поставив здесь гарнизон из Твери и Кашина.
Это может указывать на готовность к агрессивным намерениям Василия Московского: ведь Городня защищала дорогу из Москвы в Тверь. Однако нападения со стороны москвичей не последовало. Тверское княжество тогда вновь заметно тяготело к Литве. В 1412 г. Иван заключил новый союз с Витовтом. Московско-литовская война несколькими годами ранее окончилась «вечным миром», и вступать в новый конфликт с сильным западным соседом в Москве, по-видимому, не решились. Иван Михайлович вернулся в свою вотчину 9 апреля 1413 г.
Раздоры внутри княжества прекратились на долгие годы. Не было и серьезных внешних угроз. Только сам тверской князь посылал свои войска на помощь Витовту, когда тот боролся с рыцарями Тевтонского ордена. В 1422 г. в литовском походе на немцев участвовала тверская рать под началом Александра Одинцева.
С другой стороны, последние двенадцать лет правления Ивана Михайловича, когда политические и военные бури поутихли, омрачились другими напастями — мором, голодом и сильными пожарами. Известно, что 31 октября 1413 г. сгорела часть крепостной стены Тверского кремля, огонь уничтожил церковь Пресвятой Богородицы и княжеский двор. А в июне следующего года пожар охватил всю Тверь. Опять пострадали великокняжеский двор, крепостные стены, сгорели два десятка церквей.
В 1417 г. очень многие тверитяне пали жертвой моровой язвы.
О той страшной эпидемии летописец замечал, что живые не успевали погребать мёртвых. Мор повторился в 1419 г. В Твери, как и в других русских городах и землях, умерло столько народа, что в некоторых местах «жито стояло на нивах, потому что некому было жать». После мора, в сентябре, пошёл снег, затем ударили морозы. Теперь люди стали умирать от голода.
Чудовищные масштабы принял голод в 1422 г. Тогда приходилось есть коней, псов, кошек, кротов, падаль и даже «люди людей ели». Спасаясь от такого бедствия, жители княжества уходили в Литву. Но доходили не все — смерть от голода и холода настигала их прямо по дороге. К слову, в XV в. мор и голод посещали Тверской край неоднократно.
Вместе с тем в завершающий период правления Ивана Михайловича произошло и немало знаменательных, отрадных событий. 1414-1415 годами датируется послание русского писателя Епифа-ния Премудрого к игумену тверского монастыря Кириллу. Благодаря «Посланию» мы узнали биографию и перечень работ иконописца Феофана Грека. А в 1417 г. при Спасо-Преображенском соборе дьяк Илья переписал Евангелие. Этот образец изящной и по-своему оригинальной рукописи был позднее отдан на хранение в Тверской краеведческий музей.
Появилось в то время и несколько храмов. В 1420 г. внутри Тверского кремля была возведена церковь Ивана Милостивого с ярусным построением, характерным для Тверской земли. В Торжке и селе Ширкове сохранились подобные деревянные храмы, построенные, правда, несколько позднее.
Иван Михайлович, в отличие от своего отца, уже не мечтает ни о великом княжении, ни о Новгороде. С московским князем он старается поддерживать мир и только раз, в связи с описанными событиями на реке Плаве, показывает характер, отказываясь в следующий раз посылать войско на подмогу Москве и указывая на былое величие тверских князей.
Иван даже не пробует извлечь выгоды от нашествия Едигея на Москву (не то что Михаил Александрович, не преминувший в своё время воспользоваться вторжением Тохтамыша в московские земли). Лавируя между Москвой и Литвой, а также между Москвой и татарами, Иван Михайлович добивается главного — сохраняет независимость княжества, спасает тверские владения от погромов.
Внутри своего княжества Иван действует куда более решительно, чувствуя себя здесь вполне по-хозяйски.
Он, не стесняясь, отбирает уделы у братьев и «узаконивает» свои приобретения в Орде. Впрочем, таковы были нравы и обычаи того времени, и в этом смысле Иван Михайлович являл типичный пример русского князя. Он правил в Твери более четверти века и умер 22 мая 1425 г., приняв перед кончиной постриг под именем Иева.
Источник - книга "История Тверской Земли". Святослав Михня